Хенк Муди нашего времени

О современных писателях и не только о них

Отечественная философия литературного творчества диктует писателю особую роль – глашатая истины, моралиста и бунтаря в одном лице. С тех пор, как литература перестала быть сугубо салонным развлечением, российский писатель превратился в провозвестника высшей воли и борца за справедливость. Но вместе с эпохами менялась и роль творца. Нынешний литератор зачастую живет по закону финансовых выгод. Он заигрывает с издателем и аудиторией. И в стремлении одновременно соблюсти свои интересы и донести правду он нередко идет на компромисс… Кто он ‑ современный писатель: борец или позер?     

 Нелепый бунт

Хенк Муди – главный герой телесериала «Californication», популярный американский писатель средних лет, позер и провокатор, беспечный прожигатель жизни, в целом «good guy», то есть хороший парень, идущий по жизни наперевес с нехитрой философией непротивления злу и одной не очень удачной любовью за плечами. Как писатель Муди чрезвычайно успешен (правда, ленив) и как следствие ‑ довольно-таки обеспечен, поэтому живется ему легко, а дышится свободно. И дабы развлечь себя, писатель рядится в фигляра и бунтаря. Герой настолько популярен, что в Штатах уже несколько лет назад появились фанклубы его имени.

Хенк Муди списан с героя Чарльза Буковски с той разницей, что бунт последнего носил социально-политический подтекст. Оба прожигают жизнь, методично уничтожая себя. Но протест Муди притянут за уши, поскольку у героя просто нет причин протестовать – настолько его жизнь полна многочисленных кайфов. Герой Буковски – сын иной эпохи: 60-70-е, Вьетнам, хиппи, угроза ядерной войны, гонка вооружения, безденежье героя, прозябание на самом дне жизни… Есть от чего впасть в уныние, разочароваться, начать бунтовать и запустить программу саморазрушения.

Хенк Муди успешен, и он не хочет отрываться от кормушки, не пытается избавиться от славы, он активно пользуется выгодами своего положения. Муди – это рафинированный Буковски, жизнь которого сложилась удачно, а желание бороться осталось, и поэтому он воплощает его, как может. И протест его абсурден, и бунт смеху подобен.  

Страдания успешного мыслителя

Появление Муди на телеэкране симптоматично. Герой довольно точно воплощает представление об образе современного писателя – этакий пригретый издателем и обласканный аудиторией бунтарь. Он, конечно, «глаголом жжет» и «истину царям с улыбкой говорит», но в целом это только фат и фигляр, разыгрывающий страдающего мыслителя.

Разумеется, Западу свое, а нам – другое. И на нашей русской почве, казалось бы, должны произрастать писатели иного толка. Писатели, выбирающие служение человеку, исследующие его душу, вскрывающий пороки общества ect. Писатель у нас всегда мученик, праведный страдалец, воплощенная совесть нации. Не зря ведь названа наша муза музой скорби и печали, и по мнению Некрасова, «нерусский взглянет без любви» на нее. А все потому, опять же, что писатель в России всегда глашатай истины, а не просто паяц, оказывающийся в курьезных положениях.

Но текущее состояние отечественного литературного процесса говорит о том, что писатель наш измельчал: подавляющее число произведений на полках ‑ развлекательного толка, а известные авторы подчас играют роль Хенку Муди. И, бесспорно, многое забудется, как сентиментальный Бенедиктов, и по Гамбургскому счету через столетье от нынешнего многообразия останется пара имен. Но чьи это будут имена? И будут ли по ним судить о литературе двухтысячных как об эпохе мыслителей? Или образ писателя наших дней срастется с образом Хенка Муди?