Средства создания образа

Средства создания образов помогают писателю раскрыть свой замысел, сделать персонажей зримыми, донести центральную идею до читателя, передать настроение — то есть создать целостный художественный образ в произведении. В теории литературы средствами создания образа выступает речевая характеристика героя (диалог, монолог, внутренний монолог), взаимохарактеристика персонажей, авторская характеристика (портрет, пейзаж).

Художественные средства создания образов:

1. Речевая характеристика героя, которая включает в себя монолог, диалог и внутренний монолог.

Монолог

Монолог – речь персонажа, обращенная к другому персонажу или к читателю без расчета на ответ. Монологи особенно характерны для драматургических произведений – один из самых знаменитых – монолог Чацкого из «Горя от ума» Грибоедова. В монологе, как правило, герой высказывает свои идеи, созвучные авторским, а иногда авторская позиция полностью отражается в монологе героя. Подчас монологи носят обличительный характер, призваны открыть глаза окружающим на какие-то проблемы действительности, обнаруживают имеющиеся противоречия, обозначают болевые точки общества.

Для иллюстрации полностью приводим текст монолога Чацкого «А судьи кто?..» из комедии Грибоедова «Горе от ума»:

(действие II явление 5)

А судьи кто? — За древностию лет
К свободной жизни их вражда непримирима,
Сужденья черпают из забытых газет
Времен Очаковских и покоренья Крыма;
Всегда готовые к журьбе,
Поют все песнь одну и ту же,

Не замечая об себе:
Что старее, то хуже.
Где? укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Не тот ли, вы к кому меня еще с пелён,
Для замыслов каких-то непонятных,
Дитёй возили на поклон?
Тот Нестор негодяев знатных,
Толпою окруженный слуг;
Усердствуя, они в часы вина и драки
И честь и жизнь его не раз спасали: вдруг
На них он выменил борзые три собаки!!!
Или вон тот еще, который для затей
На крепостный балет согнал на многих фурах
От матерей, отцов отторженных детей?!
Сам погружен умом в Зефирах и в Амурах,
Заставил всю Москву дивиться их красе!
Но должников не согласил к отсрочке:
Амуры и Зефиры все
Распроданы по одиночке!!!
Вот те, которые дожили до седин!
Вот уважать кого должны мы на безлюдьи!
Вот наши строгие ценители и судьи!
Теперь пускай из нас один,
Из молодых людей, найдется: враг исканий,
Не требуя ни мест, ни повышенья в чин,
В науки он вперит ум, алчущий познаний;
Или в душе его сам бог возбудит жар
К искусствам творческим, высоким и прекрасным,—
Они тотчас: разбой! пожар!
И прослывет у них мечтателем! опасным!!! —
Мундир! один мундир! он в прежнем их быту
Когда-то укрывал, расшитый и красивый,
Их слабодушие, рассудка нищету;
И нам за ними в путь счастливый!
И в женах, дочерях к мундиру та же страсть!
Я сам к нему давно ль от нежности отрекся?!
Теперь уж в это мне ребячество не впасть;
Но кто б тогда за всеми не повлекся?
Когда из гвардии, иные от двора
Сюда на время приезжали:
Кричали женщины: ура!
И в воздух чепчики бросали!"

Диалог

Диалог – речевое общение между действующими лицами, которое в свою очередь, служит способом характеристики персонажа и мотивирует развитие сюжета. То есть герои обмениваются репликами, которые 1) позволяют составить о них, героях, определённое представление, 2) и продвинуть историю: обнаружить новые обстоятельства, открыть возможность для новых поворотов сюжета.

Посмотрим, каким образом диалог помогает дать характеристику героям на примере романа Булгакова «Мастер и Маргарита»:

Да, следует отметить первую странность этого страшного майского вечера. Не только у будочки, но и во всей аллее, параллельной Малой Бронной улице, не оказалось ни одного человека. В тот час, когда уж, кажется, и сил не было дышать, когда солнце, раскалив Москву, в сухом тумане валилось куда-то за Садовое кольцо, – никто не пришел под липы, никто не сел на скамейку, пуста была аллея.

– Дайте нарзану, – попросил Берлиоз.
– Нарзану нету, – ответила женщина в будочке и почему-то обиделась.
– Пиво есть? – сиплым голосом осведомился Бездомный.
– Пиво привезут к вечеру, – ответила женщина.
– А что есть? – спросил Берлиоз.
– Абрикосовая, только теплая, – сказала женщина.
– Ну, давайте, давайте, давайте!..
Абрикосовая дала обильную желтую пену, и в воздухе запахло парикмахерской. Напившись, литераторы немедленно начали икать, расплатились и уселись на скамейке лицом к пруду и спиной к Бронной.

В этом коротком диалоге, в котором с «женщиной в будочке» по очереди разговаривают Берлиоз и Бездомным перед нами предстают образы двух героев: один просит нарзану, подгоняет будочницу нетерпеливым «ну, давайте, давайте, давайте!»; а другой сиплым голосом просит пива.

Внутренний монолог

Внутренний монолог – речевая партия героя, обращенная к самому себе и произносимая «про себя», не вслух. Например, внутренний монолог Андрея Болконского под небом Аустерлица в «Войне и мире» Толстого.
В некоторых произведениях персонаж сам рассказывает о себе в форме устного рассказа, записок, дневников, писем. Этот прием, например, используется в повести Толстого «После бала».

Посмотрите, как это реализовано вовнутреннем монологе Андрея Болконского «Небо Аустерлица» («Война и мир» Толстого):

(том 1, часть 3, глава XVI)

«Что это? я падаю! у меня ноги подкашиваются», – подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба, – высокого неба, не ясного, но всё-таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нём серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава богу!..»

1. Взаимохарактеристика, когда один персонаж рассказывает о другом (взаимохарактеристика в гоголевском «Ревизоре»). При этом герои могут характеризовать друг друга не сразу же, в одной и то же время, а на большой временной дистанции. Характеристика героя, которая дается не автором, а вложена в уста персонажа, позволяет составить более полное представление о том, кого характеризуют. При этом, давая возможность каждому персонажу охарактеризовать героя, автор добивается полифонии мнений, иногда различных и даже подчас противоречивых, но помогающих читателю представить тех, кто высказывается, так и о тех, кого описывают.
2. Авторская характеристика, когда автор рассказывает о своем герое. Так, читая «Войну и мир», мы всегда чувствуем отношение автора к людям и событиям. Оно раскрывается и в портретах действующих лиц, и в прямых оценках-характеристиках, и в авторской интонации.

Портрет

Портрет– изображение в литературном произведении внешности героя: черт лица, фигуры, одежды, позы, мимики, жеста, манеры держаться. В литературе часто встречается психологический портрет, в котором через внешность героя писатель стремиться раскрыть его внутренний мир (например, портрет Печорина в «Герое нашего времени», портрет Жоржа Дюруа в «Милом друге» Мопассана).

Портрет Григория Печорина в «Герое нашего времени»: 

"… карие глаза <...> Во‑первых, они не смеялись, когда он смеялся! Вам не случалось замечать такой странности у некоторых людей?.. Это признак – или злого нрава, или глубокой постоянной грусти. Из‑за полуопущенных ресниц они сияли каким‑то фосфорическим блеском, если можно так выразиться. То не было отражение жара душевного или играющего воображения: то был блеск, подобный блеску гладкой стали, ослепительный, но холодный;

Пейзаж

Пейзаж – изображение картин природы в литературном произведении. Пейзаж также часто служил средством характеристики героя и его настроения в определённый момент (например, пейзаж в восприятии Гринева в «Капитанской дочке» Пушкина перед посещением разбойничьего «военного совета» принципиально отличается от пейзажа после этого посещения, когда стало ясно, что пугачевцы Гринева не казнят).

Пейзаж — изображение бурана в повести Пушкина «Капитанская дочка». Буран здесь становится символом пугачевской вольницы:

«Ямщик поскакал; но все поглядывал на восток. Лошади бежали дружно. Ветер между тем час от часу становился сильнее. Облачко обратилось в белую тучу, которая тяжело подымалась, росла и постепенно облегала небо. Пошел мелкий снег — и вдруг повалил хлопьями. Ветер завыл; сделалась метель. В одно мгновение темное небо смешалось со снежным морем. Все исчезло. «Ну, барин, — закричал ямщик, — беда: буран!»… Я выглянул из кибитки: все было мрак и вихорь».