Редакция 
Детский писатель Анна Никольская рассказала Пиши.про о начале своего творческого пути, о том, как она придумывает сюрреалистических героев и неожиданные сюжеты, поделилась методами активации фантазии. А еще мы поговорили о том, нужно ли учиться литературному мастерству и что может заменить автору чтение профессиональной литературы.
Как стать писателем
Про начало карьеры и работу над текстами
— Анна, в своей профессиональной нише – в сегменте детской и янг-эдалт литературы – вы добились успеха: ваши книги выпускают ведущие издательства, вас знает массовый читатель, у вас множество фанатов. И что самое важное – у вас действительно интересные, необычные истории, поэтому можно сделать вывод: ваш успех – это заслуга чисто литературного характера. Расскажите, пожалуйста, как это происходило. С чего вы начинали? Сталкивались ли отказами издателей?
— Отказы издателей, возможно, одна из самых прекрасных вещей, которые со мной случались. Если мне отказывают, я расстраиваюсь не долго, а начинаю действовать по всем фронтам. Например, учиться. С момента моего первого обращения в издательство до опубликованной книги прошло около трех лет, и все это время я училась писать. А начинала я с того, что однажды пришла в офис на нелюбимую работу, включила компьютер и вместо отчета стала писать повесть для детей. Меня это увлекло с головой и очень скоро я поняла: «Ура! Кажется, это то самое, чем я хочу заниматься в этой жизни. Мне теперь не будет скучно жить».
— Как вы работаете над текстами? Есть определенный график, режим работы над рукописью? Или процесс создания историй происходит спонтанно? Есть какие-то особые условия: тихая комната, ранее утро, поздняя ночь?
— Есть график, только когда я работаю над рукописью. Главное для меня – писать каждый день. Хоть один абзац, но написать. Желательно, главу – это моя ежедневная норма, независимо от её объема. Это не дает расслабиться и отвлечься, фокус внимания держится четко, и в какой-то момент происходит переломный момент - ты входишь в то благословенное писательское состояние, когда ежедневно просыпаешься с мыслью о предстоящей работе и она тебя греет. Вернее, зажигает. На мой взгляд, самое главное — это получать удовольствие от творческого процесса, как такового, не только от его результата. Поэтому я, например, часто работаю в приятных кафе, атмосферных. Мне нравится, когда есть движение вокруг – разговоры, фоновая музыка, звон посуды – это некий дзен, который мне помогает войти в потоковое состояние, из которого не хочется выныривать. Пишу обычно в первой половине дня, когда голова свежая. Своим ученикам я рекомендую завести ритуал для вхождение в рабочее состояние. Например, купить толстую свечу и зажигать ее на тридцать минут в определенное время, в течение которых писать, ни на что не отвлекаясь. Это дисциплинирует. Дисциплина для прозаика, особенно если работаешь с крупной формой, необходима. А в конце нужно себя вознаграждать, например, хорошей чашкой кофе, которую для тебя сварил другой человек. Такие приятные мелочи очень важны в нашем деле, как и в жизни, в принципе.
Про фантазию и эксперименты
— Если взрослые истории лежат в поле реалистичного, то детские почти всегда требуют от писателя выдумки. Это уход в сторону фантасмагорий и даже сюрреализма Вспомним ваших Блошкниса и Фрю, «Дом, который уплыл», «Человека-мандарина». Более того, ваши книги жанрово отличаются друг от друга. Каким образом вы реанимируете фантазию? Помогают ли вам в придумывании сюжетов и героев детские выдумки? Из вашего детства или фантазии вашей дочери?
— Сюжеты и персонажей всех вами названных книг я подобрала на улице, во время прогулки. Это очень ресурсное занятие, на самом деле, — бесцельно слоняться по городу и наблюдать за окружающей действительностью. Все самое интересное уже есть вокруг нас, ничего придумывать не нужно. Надо просто суметь вовремя вынуть это нужное из воздуха и облечь в мыслеформу. Меня, на самом деле, восхищает, сколько всего интересного происходит вокруг нас ежеминутно. В моей мастерской мы, в первую очередь, учимся видеть, слышать, щупать, нюхать, пробовать – словом, пользоваться на всю катушку тем, чем нас с лихвой одарила природа – нашими органами чувств. Это глубокая работа над собой, во многом — очищающая, сродни детоксу. Все лишнее, например, новости, сериалы, пустые разговоры, какие-то токсичные вещи, пищу даже, желательно устранить из своего обихода – и тогда происходит чудо: ты однажды просыпаешься с ощущением кристальной чистоты, словно тебя Боженька умыл, и начинаешь чувствовать мир совершенно по-другому. Как ребенок. Я так радуюсь, когда на курс приходят люди, сумевшие, независимо от их возраста, сохранить в себе этот по-детски наивный и светлый взгляд на вещи. Их и учить, по сути, ничему не надо – они всё нужное помнят. И да, вы правильно заметили, что общение с детьми помогает в этом. Это самые мудрые мудрецы, которые с нами рядом ходят.
— Как реагируют издатели на ваши творческие эксперименты? Не секрет, что книжному издательству проще работать с автором, который держится в рамках одного жанра и даже одной истории. Вы же все время экспериментируете, работая с разным жанрами, героями, форматами, даже ориентируясь на разную возрастную аудиторию. Были проблемы с «Я колбасника убил»? Эта книга сильно отличается от всего, что было написано раньше.
— Все издатели разные, и слава Богу. «Колбасник» откликнулся в сердце у Тани Беринг, директора издательства «Беринга», и мы сделали вместе душевную книгу. Я поэтому люблю работать с маленькими издательствами, для которых главное – любовь. Я экспериментирую не специально, так само получается. Приходит идея, а потом подходящая форма, в которой ее можно материализовать. Поэтому всегда получается по-разному.
Про технологии создания книги
— Пользуетесь ли вы схемами построения сюжета, описанными в книгах для писателей? Может быть, есть книги для писателей, которые вас вдохновляют?
— Вот недавно мы говорили с друзьями на эту тему, прозвучало мнение, что литература – это математика. Я, конечно, понимаю, о чем речь, но мне совсем не откликается такой подход. Я пишу интуитивно. В последние годы в основном в Потоке – то есть когда садишься и не знаешь, о чем ты напишешь в следующую минуту. Твоя личность словно отходит на второй план, отступает за кулисы, а на сцене начинает звучать твой внутренний голос. И выходит так, что именно этот голос звучит ясно, без примеси чего-то или кого-то извне. Найти этот голос и прозвучать самим собой, не сфальшивить – самое, на мой взгляд, важное для автора.
— Вы сами учились писательскому мастерству и сейчас ведете литературную мастерскую. В нашей стране отношение к литературному образованию до сих пор неоднозначное – слишком много примеров литературного успеха среди авторов, не имеющих образования в области словесности (например, Шолохов и Бунин – нобелевские лауреаты). А в Европе и США курс creative writing можно пройти в любом вузе. Как вы считаете, какую роль литературная учеба играет для современного автора?
— Освоить литмастерство можно и самостоятельно в библиотеке, как Рэй Брэдбери это делал, например - было бы желание. Важно именно оно – понимание того, что надо развиваться. Сама жизнь – это школа, мы каждый день чему-то учимся – у кошек, людей, деревьев, ситуаций. Курсы, институты и т.д. – совсем не обязательно заканчивать для того, чтобы научиться писать. Их единственное преимущество в том (если мы о качественном продукте сейчас говорим), что мы, как правило, быстрее и ресурсней учимся в коллективе единомышленников, особенно у человека с опытом, который нам интересно перенять.
— Что для вас важнее: развитие сюжета или раскрытие характера героя?
— Мне важно, чтобы читатель соединился с героем на уровне эмпатии. Почувствовал себя в его шкуре, скажем так. Если это происходит, то книга удалась. Сюжет - лишь инструмент, помогающий этому волшебству случиться.
-Прислушиваетесь ли вы к мнению читателей: иногда читатели просят меньше жестокости, больше приключений, персонажей поярче, сюжет потрадиционней? Вам важно мнение аудитории?
— Нет, совсем мне это не важно. Сколько людей – столько и мнений. Я пишу, по большому счету, для себя. Если это откликается в душе у другого человека, очень радуюсь, конечно.
Про заработки, продвижение и мечты
— Может ли современный автор прожить литературным трудом? Учитывая гонорары, роялти, продажу и перепродажу авторских прав на переиздание, создание мультсериалов, фильмов, игр и т.д. по мотивам книги?
— Я жила на гонорары за книги, выступления и какие-то периодические премиальные выплаты. Тут главное иметь ресурсную установку в голове: если ты занимаешься любимым делом качественно и с душой, мир тебе помогает. Ты буквально идешь по облакам, которые тебе заботливо подставляет небо.
— Сегодня автору приходится быть не только писателем, но и маркетологом, рекламистом, литературным агентом. У вас есть помощники или вы самостоятельно занимаетесь продвижением? Или делегируете эти задачи издательству?
— У меня есть помощник-маркетолог. Я не очень люблю этот аспект моей работы и плохо разбираюсь во всяких технических штуках. А в издательствах, конечно, когда готовится к выходу книга, над ней работает целая команда профессионалов.
— У вас есть писательская мечта: текст, который вы давно хотели написать? Проект, который хотели реализовать?
— У меня есть несколько неформатных книг в стиле Newage, которые ждут своего издателя, хочется их увидеть красиво сделанными в ближайшее время. Они на стыке детской и взрослой литературы, детско-взрослой, с двойным дном, так скажем, за которой, по-моему, будущее. Мне хочется, чтобы в мире было больше взрослых, похожих на детей по своему мироощущению. И хочется, чтобы родилось в России смелое издательство, которое не боялось бы экспериментов в этом плане. Пора бы ему уже появиться.
Литературная мастерская Анны Никольской:
Вопросы и комментарии 0